Цивилизация развивалась долго и мучительно: покоряла моря и океаны, воздух и космос. Вот уже и к искусственному интеллекту вплотную подобрались. Но по своей сущности человеческие взаимоотношения претерпели не так уж и много изменений с первобытных времен. Племена пещерных людей шли друг на друга войной из-за охотничьих угодий. Тысячелетиями человечество продолжало сражаться. Только объекты наивысшей ценности менялись на каждом витке цивилизации: пахотные земли, леса со строевой древесиной, медные, золотые и серебряные рудники, угольные шахты и месторождения железной руды, нефтяные и газовые скважины, урановые шахты и залежи цветных металлов… Конкуренция за ресурсы продолжается и не утихает. В ход пускаются военная сила, подкуп и экономическое давление, дипломатические ухищрения — широчайший инструментарий. Сейчас стратегическое значение приобретают месторождения металлов, необходимых для современных высокотехнологичных производств. Потенциальная сделка США и Украины по совместной разработке полезных ископаемых — стратегический ход с далекоидущими целями. 

Фрагменты и картины

Увы, глобализация закончилась резким международным обострением и противостоянием. Причем конфронтации переросли в череду кровавых вооруженных конфликтов. Есть надежда, что накопившаяся в мире усталость от боевых действий катализирует процессы деэскалации. По крайней мере, в самых горячих точках, в которых так или иначе сходятся интересы центров мировой силы. Но даже если замолчат пушки и на смену вооруженному противостоянию придет дипломатическая пикировка, очевидно: конкуренция в мире будет продолжаться в обостренной форме. И если перезагрузка глобализации произойдет, то когда — это никто не решается предполагать. Поэтому каждая страна сегодня старается выстраивать по мере возможностей свою структуру экономики, ориентируясь не на глобальный рынок, а на поставки сырья и другой критической продукции от самых надежных партнеров. 

Приход в Белый дом Дональда Трампа и активизация торговых войн только обостряют конкуренцию за ресурсы. Лихой республиканец не церемонился со своими ключевыми партнерами и сплеча рубанул пошлинами в 25 процентов. Правда, против канадских энергоносителей тарифы оказались более скромными — 10 процентов, как и против Китая — тоже 10 процентов. Как говорится, в чем смысл и логика? Бить пошлинами своих друзей и соседей и нежно гладить по головке официально признанного в качестве ключевой геополитической угрозы КНР? 

Ответ — в ответе Пекина на торговые обиды. Введение дополнительных пошлин против американских автомобилей и некоторых других товаров — дымовая завеса. Без этой продукции Китай прекрасно может обойтись. Эти ограничения не особенно ударят и по американской экономике. Самый болезненный ответ Пекина: ограничения на экспорт редкоземельных металлов. Углеводороды уже перестали являться самыми стратегическими полезными ископаемыми. Несомненно, цены на них значительно влияют на всю мировую экономику. Так или иначе, но разрабатываемые месторождения нефти и газа более-менее равномерно распределены по планете. И в какой бы причудливой конфигурации ни сложились экономические блоки в будущем, у каждого из них в большей или меньшей степени будет доступ к энергетическим ресурсам. Другое дело — вольфрам, сурьма, графит, хром, магний, кремний, редкоземельные металлы. В условно западном блоке их добывается меньше 25 процентов. Остальные объемы — в странах БРИКС. 

Редкий элемент

Одна из ахиллесовых пят государств золотого миллиарда — редкоземельные металлы. Их мировая добыча и производство сконцентрированы в Китае, который является ключевым производителем. И поставляет эти элементы всему миру. В том числе США и Европе. В денежном выражении рынок редкоземельных элементов выглядит достаточно скромно — около 5 миллиардов долларов. Но, во-первых, он один из самых динамичных сырьевых сегментов и должен, по мнению экспертов, удвоиться к 2030 году. Во-вторых, ценность редкоземельных металлов не в их стоимости, а значении для современной индустрии. Фактически они используются во всех высокотехнологичных производствах. В катализаторах для нефтепереработки и нефтехимии, в производстве специальных стекол (например, которые используются для выпуска линз, в том числе для лазеров), сплавов с особыми характеристиками, в электротехнике, микроэлектронике и так далее и тому подобное. Если из технологического процесса вычесть редкоземельные элементы, то по своему уровню и производство, и качественные характеристики множества видов продукции откатятся на уровень прошлого века. А некоторые товары станет невозможно выпускать в принципе. 

Собственно говоря, Китай вырвался в лидеры относительно недавно. Еще во второй половине прошлого века в добыче редкоземельных металлов лидировали США. Потом американцы забросили это направление, предпочтя отдать данную функцию на аутсорсинг. Благо в 1990-х годах Китай активно проводил модернизацию своей добывающей отрасли и дальновидно в нее были вложены значительные государственные средства. Таким образом, Пекин стал ключевым мировым игроком в этой области и, не будем лукавить, иной раз пользуется своим почти монопольным положением. Ограничения на добычу и поставку за рубеж начали вводить еще в 2010-х годах. Правда, причиной являлась поддержка цен на приемлемом уровне. С обострением торговых отношений с США редкоземельные металлы приобрели уже геополитическое и стратегическое значение. 

Мал золотник, да дорог

Оценки разнятся, но на Украину приходится около 5—6 процентов производства редкоземельных металлов. И в сложившихся обстоятельствах это очень ценный актив. Особенно если сделать соответствующие инвестиции и развернуть более масштабное производство. Поэтому потенциальная сделка Дональда Трампа и Владимира Зеленского о совместной разработке месторождений выглядит очень перспективной. И весьма ценной для Америки. Особенно в свете торгово-экономической конфронтации с Китаем. Огонь торговой войны в Тихоокеанском регионе еще не разгорелся, но надежно тлеет и в любой момент грозит вырваться мощным пламенем с непредсказуемыми последствиями. И обезопасить стратегическую сырьевую базу сегодня пытаются все центры экономической силы. 

Собственно говоря, несмотря на название, редкоземельных металлов в мире не так уж и мало. Практически вся таблица Менделеева встречается в Африке, Южной Америке. Другой вопрос, что богатые залежи ценных с технологической точки зрения элементов нередко находятся (или предполагается, что находятся) в весьма глухих районах с минимальной инфраструктурой. А чтобы ее построить для промышленной добычи, необходимы огромные средства, время и политическая стабильность в регионе — этим могут похвастаться далеко не все африканские и южноамериканские государства. Взять какую-то территорию под военный контроль — дорогое и сомнительное по надежности мероприятие. Все возможно на этом свете, но риски слишком большие. 

Европа тоже не дремлет. Недавно было объявлено о разведке значительных месторождений в Швеции и Норвегии. Но они пока не разрабатываются. Добывающий сектор обладает длительным инвестиционным циклом. Кроме того, конфигурация взаимоотношений в атлантической экономической зоне остается также напряженной. По крайней мере, и в Вашингтоне, и в Брюсселе потрясают тарифами и санкциями. Поэтому американцам очень даже выгодно обзавестись редкоземельными месторождениями если не на своей территории, то под своим контролем. И украинские активы в этом отношении вполне лакомый кусок. Даже невзирая на то, что ряд месторождений находится в зоне боевых действий или в непосредственной близости от них. Но они уже разведаны, разработаны, рядом с ними есть какая-никакая инфраструктура. Возможно, подпорченная войной. Но восстанавливать всегда проще, быстрее и дешевле, чем строить в новом и необжитом месте. Даже если оно находится в Швеции или Норвегии.

Словом, в украинском конфликте появилась тема конкуренции за ресурсы. Впрочем, она выходит на первый план практически в любой геополитической проблеме. Так было в первобытном мире, традиция дошла и до наших дней.